В семье Блиновых было 6 братьев: Иван - старший сын, Леонтий - второй, Федор - третий, Яков - четвертый, пятый сын - Влас (мой папа) и шестой сын - Логин.
Когда началась Великая Отечественная война, из семьи на фронт ушли сразу 3 брата: Федор (он уже к тому времени служил в армии), Яков и Влас, а Логин был призван после окончания ФЗУ.
Федор погиб в первые месяцы войны. Яков убит в бою в 1942 году. В семью пришла похоронка, и пятеро его детей остались сиротами.
Мой папа, Блинов Влас Ерастович, попал на фронт осенью 1941 года. Когда он ушел на войну, дома в селе Явлеи осталась наша семья: жена Дуня (наша мама), три дочери (Анна семи лет, Галина шести лет и маленькая Маша - она родилась 9 мая 1942 года). Трудно маме было одной вести хозяйство, растить нас троих детей и выживать в это нелегкое время.
Наше военное детство было тяжелым, голодным, холодным и не очень радостным.
В первый год войны в селе Явлеи расквартировали воинскую часть для обучения на дому. Наш дом был большой. Две комнаты заняли солдаты, а мама с нами ютилась в углу у печки. Через 3 месяца - новое боевое пополнение, молодых солдат отправили на фронт.
Поздней осенью 1941 года и зимой 1942 года женщины села Явлеи в обязательном порядке должны были копать рвы вдоль реки Суры (в Засурье).
Невыносимо тяжело было рыть промерзшую, глинистую землю. Нелегкий это был труд. Кроме того, изможденные, обессиленные женщины, возвращаясь с работы, везли домой на санках дрова, собранные по дороге, чтобы согреть избу, где мерзнут и ждут их дети, и приготовить еду. Я часто выбегала из избы и смотрела, не появится ли мама с санками, чтобы помочь ей везти их в гору до дома. Все матери с работы приходили мокрые, одежда на них была обледеневшая от пота и мороза, ноги сырые, обутые в лапти. Вот так готовили женщины новую линию обороны.
Трудное было время. Хорошо, что в нашем хозяйстве была корова. Для нее, кормилицы, мы с мамой ходили в лес или овраг за травой. Мама жала траву, а я набивала ее в мешки. Затем несли заполненные травой мешки на плечах. Зимой, когда наступил голод, снимали с крыш сараев солому. Соломой кормили не только корову, но эту же солому мелко рубили и варили с ней себе суп. Летом с соседскими девочками (Горбачевой Галей и Полей) ходили в овраг рвать липовые листья. От чувства голода я нарывала очень много листьев, утрамбовывала их, чтоб больше вошло в мешок. А потом трудно было такой мешок вытащить из оврага: сил не хватало, приходилось упираться ногами, цепляться за кусты, корни растений. Я была старшей в семье. Средняя дочь Галя сидела в няньках с младшей сестренкой Машей. Липовые листья сушили, делали из них муку и пекли зеленые лепешки.
Во время войны весь нелегкий сельскохозяйственный труд лег на женские плечи. Мама ходила работать в поле, как и все женщины села. Они вручную сеяли, жали выращенную рожь, пшеницу, ячмень серпом, работали на току. Я помню, как с мамой ходила собирать колоски ячменя. Если много соберешь, то за эту работу разрешали часть колосков забрать
домой. Помимо сбора колосков, весной за селом около озера Мухорки садили махорку (табак). Я тоже ходила на работу с соседскими девчонками. Девочки поливали лунки водой, взрослые высаживали рассаду, а мальчишки возили воду из озера в бочках на быках и тощей лошади. Выращенный табак в сентябре убирали: срубали, связывали в пучки, сушили под навесом сарая. Затем взрослые мяли, толкли и отправляли табак солдатам на фронт.
В первый класс я пошла учиться в 1943 году. Тетрадей во время войны не было. Писали на «газетных» тетрадях между строк, на старых книгах. Учительницей работала Ольга Федоровна. Ее с двумя детьми эвакуировали из блокадного Ленинграда. Есть им было совсем нечего. Хорошо, что родители учеников хоть немного их поддерживали: кто лепешек даст, кто 2-3 картошины.
Папа воевал под Сталинградом, был ранен в правую ногу и в левую руку и остался без 2-х пальцев - указательного и среднего. Раненный он был доставлен в госпиталь для лечения под Нижний Новгород (мама ездила к нему, когда он лечился в госпитале, и решался вопрос: ампутировать ногу или продолжать лечение).
После четырех месяцев лечения в госпитале он опять попал на фронт. Перед отправкой папа заезжал в Явлеи на 3 дня повидать всю семью: жену и троих детей. Свидание было коротким, и ровно через 3 дня папа и мама пошли в город Алатырь на поезд. Никогда не забыть мне, как я бежала за ними в легком черном пальтишке и ревела, чтоб меня взяли. Было холодно, дул сильный ветер, шел снег, а я бежала и бежала поляной до самого оврага и кричала : «Папа, папа..!». Не выдержало отцовское сердце, он остановился, подождал меня и сказал маме: «Пусть идет с нами, может, не увидимся больше» (к счастью, папа вернулся домой после Победы). В Алатырь пришли поздно, на станции уже горели огни, подошел поезд и увез моего папу на войну.
Папа снова попал на фронт и сражался в боях между Москвой и Ленинградом. В боях был ранен. После второго ранения папу комиссовали, но оставили в хозяйственной части. Сначала помогал на кухне, а потом его назначили заведующим склада военного обмундирования.
Домой с войны папа вернулся осенью 1945 года.
Он награжден орденом Отечественной войны второй степени, медалью «За оборону Сталинграда».
Из семьи Блинова Ераста Илларионовича Родину защищали четыре сына. Двое из них, Федор и Яков, погибли. Двое, Влас и Логин, вернулись домой после Победы.
А. Шаварина.